Пилот самолета объявил:
— Я буду сливать топливо, чтобы попытаться удержать самолёт. Молитесь.
Мы молились. Кричали. Все.
Я не знаю, как это описать... Я, мужчина, который всегда держал себя в руках, в тот момент только шептал:
— Господи, если я не оправдал себя в жизни, если я только был плохим — пожалуйста помилуй меня!
Я знал, я не заслуживаю спасения. Но верил: Господь может спасти.
Мы с Сусанной понимали: всё идёт к концу. Мы попрощались друг с другом...
Это было в девяностые годы. Мы с женой пережили событие, которое до сих пор остаётся в памяти живым, как будто всё случилось вчера. И в каком-то смысле — мы испытывались друг другом. Вернее сказать, Бог испытывал нас — на веру, послушание, доверие.
Однажды ночью мне приснился необычный сон. Передо мной предстал человек в белых одеждах. Лицо его светилось, но я понимал: это не просто человек. Это был ангел от Господа. Он сказал мне твёрдо и ясно:
— Ты и твоя жена должны отправиться в Финляндию, в Хельсинки. Там вас ждёт служение.
Проснувшись, я был потрясён. Финляндия? Хельсинки? Я никогда не был там. Я не знал финского языка, у нас не было ни родственников, ни знакомых. Ничего. Я не знал, что нас там ждёт. И тем не менее, внутри звучал тот же голос:
— Повинуйся. Иди, куда Я тебя посылаю.
Я сразу разбудил Сусанну. Говорю: — Нам нужно ехать в Хельсинки.
Она с удивлением смотрит на меня: — Зачем?
Я рассказал о сне, об ангеле, о слове от Бога.
Но Сусанна не разделила моей уверенности.
Сусанна:
Я не хотела ехать. У меня было внутреннее сопротивление, страх. Не потому что не верила Богу, а потому что в ту же ночь Господь показал мне совсем иное.
Мне приснилось, как мы летим в самолёте, и вдруг — катастрофа. Вижу, как всё рушится. Я проснулась в ужасе. И первое, что сказала Павлу: — Я не хочу лететь. Бог мне показал: будет катастрофа. Мы разобьёмся. Давай останемся дома, с детьми.
Но он настаивал: — Нам повелел Господь. Ты просто попала в искушение. Это враг хочет нас остановить.
Так началось наше испытание. Один говорит: «Господь повелел ехать». Другая говорит: «Господь предупредил о гибели». Один Бог, два откровения. Что делать?
---
Мы поделились в церкви, что едем в Хельсинки. Многие смотрели с удивлением, даже с иронией: — Сусанна, ты, наверное, в Украину летишь?
— Нет, в Финляндию.
— А зачем?
— Не знаю. Бог послал.
И правда, я не знала. У меня не было ни малейшего желания лететь. В сердце — только страх и тревога. Я говорила Павлу: — Я не хочу погибнуть. Неужели ты бы сел в самолёт, зная, что будет катастрофа?
Но Павел был непреклонен: — Если это слово от Бога — значит, это аминь. Идём без оглядки.
---
Мы попрощались с детьми. У нас шестеро. Было чувство, будто прощаемся навсегда. Они обнимали нас, плакали. Я не могла сдержать слёз. Мы встали на колени, молились всей семьёй, и уехали. Сели на самолёт.
---
Павел:
Был долгий путь через всю Америку. Четыре пересадки. Всё шло хорошо. Ни малейшего признака опасности. Даже я подумал:
— Ну вот, видишь, всё нормально.
Но когда мы сели в последний самолёт — финской авиакомпании, который должен был доставить нас в Хельсинки, Сусанна снова встревожилась.
Сусанна:
Как только самолёт начал набирать высоту, я почувствовала: это он. Вот он — самолёт из моего сна. Я сказала Павлу: — Нам надо молиться. Этот рейс будет катастрофическим.
Рядом сидела американка. Она увидела, как я дрожу, как молюсь.
— Ты боишься? — спросила.
— Да. Бог показал мне, что будет катастрофа.
Она рассмеялась: — Наши самолёты надёжные. Я тысячу раз летала. Не переживай.
Но я знала — это не обычный страх. Это было откровение. Внутри всё сжималось от ужаса.
---
Полет проходил спокойно. Мы уже были на высоте 10 километров, когда пилот заговорил по-фински. Лица пассажиров изменились. Мы не поняли ни слова. Но потом прозвучал английский перевод:
— Один из двигателей вышел из строя. Мы предпринимаем попытки его перезапустить. Самолёт теряет высоту. Мы вынуждены возвращаться в Нью-Йорк.
Бортпроводники начали готовить пассажиров к экстренной посадке.
— Снимите обувь. Наденьте спасательные жилеты. Мы готовимся к посадке на воду.
На борту было 365 человек. Вдруг весь самолёт наполнился криками и молитвами. Люди взывали к Богу. Поляки, финны, американцы, русские — все, без различий.
Сусанна:
Я видела, как матери прощались с детьми. Их заставляли сидеть отдельно. Каждый должен был прыгать в воду сам. Детей — отдельно, матерей — отдельно. Это было ужасно.
Мы летели уже над океаном. На экранах показывали, как наш самолёт стремительно снижается. 100, 50, 30 метров до воды. Мы прощались. Я прощалась мысленно с детьми, с мужем. Сердце разрывалось. Я вспоминала всё в жизни — и хорошее, и плохое. И молилась:
— Господи, прости меня.
---
Павел:
Пилот объявил:
— Я буду сливать топливо, чтобы попытаться удержать самолёт. Молитесь.
Мы молились. Все кричали.
Я не знаю, как это описать... Я, мужчина, который всегда держал себя в руках, в тот момент только шептал:
— Господи, если я не оправдал себя в жизни, если я только был плохим — помилуй меня!
Я знал, я не заслуживаю спасения. Но верил: Господь может спасти.
Мы с Сусанной понимали: всё идёт к концу. Мы попрощались друг с другом. Но и в прощании — не конец. Внутри что-то не позволяло просто сдаться. Я закричал в молитве:
— Господи, спаси меня! Спаси мою жену!
Всё внутри кричало. Мы слышали, как в салоне люди молятся, кто-то взывает к Богу, кто-то просто кричит.
Самолёт резко снизился, и мы увидели в иллюминатор: под нами вода. Где-то в районе Нью-Йорка. Самолёт шёл всего на 100–150 метрах над Атлантикой. Мы видели, как сбрасывают топливо — буквально каждый мог это наблюдать. Топливо стекало прямо в воздух. Самолёт мчался над водой и не снижался больше.
Мы летели так почти час. Мы продолжали молиться. Я взывал к небу, как никогда раньше.
Потом вдруг замечаем — вдалеке видны вертолёты. Видимо, их отправили на возможную спасательную операцию. Самолёт начал поворачивать — мы направлялись к ближайшему аэропорту. Но пилот говорит по громкой связи:
— Пожалуйста, молитесь! Мы не вписываемся по высоте, чтобы сесть. Здесь высокие вышки. Нужно хотя бы немного подняться...
И мы снова молимся. Господи, дай чуть больше высоты! Самолёт будто отзывается: немного поднимается и аккуратно пролетает над конструкциями.
Мы подлетаем к аэропорту. Видим полосу, ограждения, спецтехнику: пожарные, скорая, полиция. Всё готово к экстренной посадке. Самолёт снижался с рывками. Пилот предупреждает:
— Есть риск взрыва. Возможно, колёса не выдержат, самолёт может «клюнуть» носом в землю.
Мы молились в этот момент, как только могли. Некоторые пассажиры, несмотря на инструктаж, от испуга отстегнулись, кто-то упал со своего места. Были лёгкие травмы — царапины, ушибы. Но ни одной поломанной конечности, ни одного серьёзного ранения.
Когда самолёт приземлился и начал тормозить, все замерли. Раздался писк приборов. В ту же секунду к самолёту подскочили пожарные, начали поливать фюзеляж пеной — на случай возгорания.
И тогда из кабины вышел пилот. Высокий, крепкий, уверенный. И говорит:
— Я лётчик с большим опытом. Я выводил самолёты из самых трудных ситуаций. Но сегодня — не моя заслуга. Сегодня — это милость Божья. Если бы не Бог — вы бы все погибли. Слава Богу!
Оказалось, он был верующий. И всё, что произошло, он приписал только Божьей милости.
Но история не закончилась. Мы сидели в самолёте ещё целый час. Никого не выпускали. А потом... стюардессы начали разносить спиртное. Миссионерский самолёт, спасённый чудом, и вот — напитки на подносах. Люди начали выпивать, смеяться.
Мы с женой отказались. Я сказал одной женщине:
— Вы неблагодарные. Бог спас вас — а вы вместо благодарности пьянствуете. Мы — верующие. Мы любим Господа.
Женщина замолчала. Некоторые с пониманием отложили бокалы.
Позже нас отвезли в гостиницу. И там, лёжа на кровати, я сказал:
— Господи, куда пошлёшь — туда пойду. Мы не выполнили твоего поручения. Мы должны продолжить путь.
И уже на следующий день мы снова сели в самолёт. Те же пассажиры. Все — молчаливые, приветливые.
И тут я замечаю: номер самолёта... тот же. Это тот самый самолёт, отремонтированный за ночь. Я ничего не сказал Сусанне. Лишь в полёте, когда она спросила, не будет ли ещё одной катастрофы, ответил:
— Мы летим тем же самым самолётом.
Она замерла. Но уже поздно — мы были в воздухе.
Слава Богу, мы долетели до Хельсинки. В аэропорту я сказал Сусанне:
— Посиди, я пойду поищу, может кто-то нас встречает.
Вышел в зал — никого. Вышел на улицу — никого. Уже почти у выхода — вижу высокого финна с табличкой: «Франчук». Я махнул рукой, он понял. Я вернулся за Сусанной.
Финн не говорил по-русски. Мы — не по-фински. И даже по-английски мы не смогли объясниться. Но он жестами показал — садитесь, вас ждут.
Мы приехали к небольшому молитвенному дому. Было без пяти семь вечера. Нас встречает пастор. Говорит по-английски:
— Сейчас ты будешь проповедовать. У тебя 40 минут. А твоя жена — споёт.
Мы в шоке. Кто эти люди? Откуда они узнали? Но я понял — это Господь всё устроил.
Служение прошло благословенно. Ничего сверхъестественного, но Божье присутствие было с нами.
После собрания все разошлись. Нас никто не пригласил переночевать. Мы стояли вдвоём, снова в испытании.
И вдруг — в зал заходит женщина. Русская.
— А вас что, никто не забрал?
— Нет...
— Я слышала вашу проповедь. Я родом из Москвы, вышла замуж за финна. Слышала, как вы говорили, и... Бог коснулся меня. Приезжайте ко мне!
Она повезла нас к себе. Мы поели, стали беседовать. И в ту ночь эта женщина была крещена Духом Святым. Она была в таком восторге, как самарянка.
— Я всем расскажу! — говорила она. — У меня столько подруг, родственников, все из Москвы! Я их позову!
И она позвала. Пришли более 20 женщин. Мы беседовали с ними, и Бог снова крестил людей Святым Духом. Многие плакали, каялись. Это было нечто невероятное.
Когда пришло время улетать, она умоляла остаться ещё. Мы сказали:
— Мы должны вернуться на Украину, но приедем снова.
Через 10 дней мы вернулись. В аэропорту — целая толпа. Женщина привела маму, бабушку, новых знакомых.
И снова служение, снова покаяния, и снова вся слава Богу!
Полную историю Павла Франчука можно послушать по ссылке в описании.
Если вам понравилось видео поставьте палец вверх и дайте комментарий.